Дорога смерти: выживший свидетель Бабьего Яра рассказал шокирующую историю

79-летний мужчина, которому посчастливилось выжить в ужасной трагедии, поделился воспоминаниями, как с помощью няни ему удалось спастись от смерти

В день памяти жертв Бабьего Яра свидетель трагедии Василий Михайловский (тогда его звали Цезарь Кац), которому на тот момент было 4 года, рассказал свою шокирующую историю выживания. Своими воспоминаниями он поделился с изданием BBC.

29 сентября 1941 года 4-летний Цезарь Кац за руку с няней шел по улицам Киева в Бабий Яр. Он балансировал на трамвайных рельсах и просил няню купить ему праздничный шарик.

"У меня было четыре мамы, три фамилии, два отца и одна судьба. Я родился в 1937 году в еврейской семье Кац. Мама умерла после родов. Мы жили около Майдана, на улице Костельной. Папа прибежал домой и увидел нас. Он только успел поесть и переодеться, и тут стук в дверь - на пороге два полицая. Дворничиха увидела, как папа заходил во двор, и позвала полицаев. Он хотел бежать через черный ход, но больше мы его не видели. Дворничиха вернулась и сказала няне: "Жиденка утром отведи в Бабий Яр", - вспоминает Василий.

"На Крещатике людей было много. Я попросил няню купить мне флажков и шарик. Когда были праздники, мы шли с папой на демонстрацию, он покупал нам игрушки. Конечно, здесь было не до шариков. У меня было хорошее настроение, я балансировал на рельсах. Так и шли. А настроение у людей постепенно ухудшалось. Женщины и дети плакали. Дошли до Лукьяновского рынка, там уже вдоль дороги стояли полицаи и гестаповцы с собаками. Так мы дошли до первого круга окружения перед Бабьим Яром. Там стояли противотанковые заграждения, сделанные из рельсов, "ежи". Улица была перекрыта. Между этими заграждениями был небольшой проход. Немцы не рассчитали, что будет столько людей", - рассказал выживший мужчина.

Далее Василий Михайловский поделился, как именно ему удалось выжить.

Фото: Василий Михайловский (bbc.com)

"Люди собирались целыми дворами, грузили вещи. А почему? Потому что немцы пустили такой слух, что евреев будут отправлять в другое безопасное место. В городе вывесили объявление, что все евреи должны собраться на перекрестке Дегтяревской и Мельникова, а кто не придет, расстреляют. Оставаться дома нельзя было, все дороги вокруг Киева были перекрыты, вот все и шли. Мы встретили нашу молочницу, и она предупредила няню: "Куда ты идешь с еврейским ребенком, ты погибнешь вместе с ним. Достань свой паспорт. На первой линии окружения между этими противотанковыми заграждениями был маленький проход, позади собаки бросаются на людей, на нас тоже бросилась собака и забрала нашу сумку с едой. Я разрыдался. Вокруг людей били прикладами, подгоняли. Мы с няней упали прямо на это заграждение. Разбились в кровь, у меня до сих пор остался шрам на всю жизнь. Люди шли через нас, наступали на нас. Наверное, в этот момент у кого-то из этого окружения сердце екнуло - меня подняли с земли за воротник, у няни в руке был паспорт, увидели, что она украинка и вытолкали нас из окружения. Мы вышли, спрятались в подворотне. Я уже перестал говорить. Язык отняло. И это было надолго", - вспоминает со слезами Василий.

"Две недели мы с няней ходили по городу. Ночевали в руинах, заходили к знакомым, просили есть. Кто-то давал хлеба немного, кто-то картофеля. Как-то моей няне сказали: "Что ты ходишь с еврейским ребенком, его же убьют и тебя убьют. Она решила отдать меня в приют для бездомных детей, который был на Печерске, на улице Предславинской. Написала в записке "Вася Фомин", положила ее в мой карман и оставила меня перед домом", - говорит Василий.

"Меня увидел дворник и повел внутрь. Так я встретился с врачом Ниной Никитичной Гудковой, которая уже занималась 70 сиротами. Она сразу поняла, что я еврейский ребенок, у меня были такие кудри. Меня остригли. Несколько месяцев я не разговаривал. Во время войны я остался сиротой. Сирота - это же человек с оторванным куском сердца, души. Никто за мной не ухаживал, не защищал.В приюте поставок не было, дети 1-1,5 лет умирали от голода. Мы, постарше, как-то выжили. Люди из окрестных домов приносили какую-то еду, но этого не хватало. Рядом с этим убежищем была бойня, где заготавливали мясо. Вот рабочие с бойни приносили нам ведро крови и какие-то субпродукты на дне ведра. Старшие дети ходили на свалку к театральному ресторану, собирали остатки пищи. Так мы выжили. В приюте было еще несколько еврейских детей. Когда приближалась какая-то облава, Нина Никитична прятала нас под лестницу, мы там как мышата сидели. Понимали, что опасность. После освобождения Киева я попал в другой детдом. Там уже детей находили, забирали. В палате я остался один. Плакал, переживал, спрашивал няню, почему же за мной никто не приходил. Няня из детдома мне говорит: "Расстояние, завтра за тобой кто-то придет", - сообщил выживший свидетель Бабьего Яра.

"На следующий день, я подглядывал в кабинет Нины Никитичны и увидел женщину и мужчину с большой бородой. Я бросился к ним, вцепился мужчине в бороду и начал кричать: "Мамочка, папочка, это я, ваш сын, заберите меня". Они хотели взять девочку, но умилились, я так к ним бросился. Так я стал Василием Михайловским. Сначала я был Цезарь Кац, с таким именем я родился. Затем стал Васей Фоминым, а сейчас я - Василий Михайловский. Это были замечательные люди, мои новые родители Василий и Берта Михайловские. Мне повезло, обо мне заботились. Но и у них была не такая простая история. Это был врач из семьи священника, его жена тоже была еврейка. Он всю войну прятал ее и свою тещу от фашистов - закутывал и клал в морг, в тифозное отделение больницы, по селам. Так они выжили", - подытожил Василий.

Как ранее сообщалось, киевская группа в память о трагедии сняла трогательный клип в Бабьем Яру.