"У ребят нет рук и ног, но они нашли себя в жизни!": откровенные истории ветеранов АТО о трудностях после возвращения с фронта

С какими проблемами сталкиваются участники АТО после возвращения к мирной жизни - в материале Styler

Редакция Styler решила подготовить этот текст после того, как наши журналисты побывали на встрече, где обсуждали реинтеграцию участников АТО. В Киев тогда приехали иностранные эксперты, которые хотят поделиться с нами опытом решения проблем военных, возвращающихся с войны. Ведь многие страны уже прошли такой же период в разные годы.

Во время встречи звучало много мнений о том, что сегодня государство скорее просто декларирует помощь военным, чем реально помогает им. Мы решили проверить, так ли это на самом деле, опросив тех участников АТО, которые прошли реальную войну и уже вернулись к мирной жизни.

Военные, которые после возвращения с войны стали помогать своим сослуживцам, правдиво рассказали нам, как на четвертом году войны к защитникам Украины относятся сами украинцы, с какими проблемами сталкиваются те, кто вернулся с фронта и о том, как участники АТО помогают своим сослуживцам, порой “вытягивая” их из самых сложнейших ситуаций.

"Эта проблема лично для меня - очень болезненная. Знаю ее на примере моего сына. Когда он демобилизировался, слава богу, живой-здоровый, то процесс возвращения к гражданской жизни для нашей семьи оказался еще более сложным, чем мы предполагали. К большому сожалению, я должен констатировать: несмотря на декларации, которые вы можете увидеть на бумаге в государственных учреждениях, считаю большинство из них исключительно декларативными и мало результативными", - считает Георгий Тука, заместитель Министра по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц.

Недавно он общался с квалифицированными психологами. Они назвали примерное количество тех, кто, по их подсчетам, так или иначе получил психологические травмы вследствие войны на Донбассе.

"По их оценкам, таких людей - от 10 до 20 миллионов. Фактически половина населения Украины. Отдельно стоит проблема разоружения, вопрос устройства на работу. Список проблем - огромный", - говорит Георгий Тука.

Павел Якимчук, сержант, позывной “Шустрый”. Разведчик взвода разведки 12 ОМББ 72 ОМБР ВСУ. В АТО пробыл 22 месяца. После возвращения в Киев основал строительную фирму - берет на работу бывших военных. Глава киевского городского союза ветеранов АТО Дарницкого района

Фото: "Приходишь на собеседование, и если вдруг словом обмолвишься о том, что контуженный - все, сразу "до свидания" - Павел Якимчук (facebook.com/pavel.yakimchuk)

"Огромная ностальгия - это самая первая проблема, с которой сталкивается участник АТО после возвращения к мирной жизни. Я сам столкнулся с этим около года назад. С ностальгией мы с сослуживцами боролись примерно неделю. Встречи с друзьями, пьянки-гулянки - все у всех происходит примерно одинаково”, - рассказывает Павел Якимчук. - А потом приходит вторая проблема. Через время ты понимаешь, что те деньги, которые заработал в АТО и хранил на зарплатной карточке, постепенно заканчиваются. Понимаешь, что что-то нужно с этим делать. Идти на работу, конечно же! Многие ребята, которые вернулись, столкнулись с увольнениями. Что уж греха таить - многие работали нелегально: такая уже у нас страна".

"Твою мать, ты же сепаров держал, против России стоял, а тут - всего лишь работу найти!"

По словам Павла Якимчука, устроиться на работу в мирной жизни несколько проще, если военный служил подальше от горячих точек.

"Хорошо, если ты отслужил где-то в Краматорске, и у тебя с психикой все нормально, - продолжает он. - Но если ты по полгода сидел где-то на передних рубежах, и каждый день тебе, б***ь, ударяло как с одной стороны, так и с другой. То прилеты, то отлеты - такое не могло не отразиться на психике. И дай бог, если просто контузия. И вот ты приходишь на собеседование, и если вдруг словом обмолвишься о том, что контуженный - все, сразу “до свидания”. Таких людей считают ненадежными. Хотя пацаны с контузией часто бывают надежнее, чем те, кто служил в Краматорске подальше от реальных обстрелов. Они даже более ответственные, работоспособные. Другое дело - намного сложнее работать с постоянными головными болями. Многим было сложно найти работу. Я сам многих трудоустраивал, поэтому прекрасно знаю о такой проблеме".

В какой-то мере Павел даже понимает тех, кто начинает после возвращения к мирной жизни употреблять алкоголь. Конечно, если это не перерастает в зависимость.

"Когда возвращаешься с войны, от тебя ждут многого. Даже чего-то феерического. “Ты ведь герой! Твою мать, ты же сепаров держал, против России стоял, а тут - всего лишь работу найти! Проще простого!”. И когда от человека требуют намного большего, чем он может дать, тем более учитывая всю серьезность ситуации и положенной на него ответственности, то многие отставные военные начинают биться головой об стену. Ведь на деле это сложно - п***ец! Все накладывается одно на другое: дома жена ждет, что начнешь приносить деньги в семью. И ты сам этого хочешь. Если ты служил на переднем фронте, то тебе тысяч 12 гривен на карточку стабильно капало. Теперь этого нет. Жизнь нужно начинать заново", - рассказывает Павел.

"Тревожный чемоданчик есть и, в случае чего, можно хоть завтра ехать"

По словам Павла, уже в мирной жизни вдавались к “решению проблем” алкоголем действительно много парней.

Фото: "Возвращаешься с войны, и от тебя ждут многого. Даже чего-то феерического. “Ты ведь герой!" - Павел Якимчук (facebook.com/pavel.yakimchuk)

"Я и сам, было дело, на недельку-две пропадал. Была куча проблем: налаживал бизнес заново, появлялись сложности с новыми клиентами. Едешь домой, проезжаешь мимо кабака, заходишь туда. И так - второй вечер, третий, четвертый. А на пятый останавливаешься возле того же кабака и задумываешься: ”Эй, чувак, что ж это такое! Все, хватит!”. Я уже молчу о тех, кто пил до войны. Ведь военкоматы в начале войны как брали? И того, и этого. Всех подряд. Кто пил, кто не пил - по барабану. Сейчас такая проблема возникает реже, ведь есть контрактная служба, и туда идут уже целенаправленно косить бабло", - вспоминает Якимчук.

"“Войны как таковой нет, идет война окопная, - продолжает он. - Парни гибнут и сейчас! Царство им небесное и вечная память! Но это не та война, которая была в 2014-2015 годах. Наступательных операций нет, только оборонные. Поэтому - почему бы не пойти служить? Тем более, многие себя увидели военными, и это же хорошо. Я до войны, кстати, в руках никогда даже не держал автомата. Пошел на войну почти на два года, вернулся в звании сержанта. Купил себе бронежилет, разгрузку. У меня все полностью укомплектовано. Тревожный чемоданчик есть и, в случае чего, можно хоть завтра ехать. И поэтому часто ловлю себя на мысли - "блин, а у меня же нифигово получалось! И сержанта получил, и даже медалями награждали. Может армия - это мое?". Но я стал в себе присекать такие мысли. Тогда я как раз возобновлял бизнес. Поэтому тему возвращения в АТО в своих мыслях рубил на корню. Хотя думал об этом не раз", - вспоминает Павел.

Сейчас обеспечение армии стало однозначно лучше, чем было раньше, замечает Павел Якимчук.

"У солдат есть форма, есть, где жить. Еще в мое время давали по два комплекта термобелья, по два комплекта формы и нормальной обуви, да еще и перчатки. Конечно, многое давали волонтеры. Но пацаны, которые стоят в окопах - у них все с обеспечением нормально! Да, есть проблема, когда батальоны недоукомплектованы ни людьми, ни техникой. И с техническим обеспечением нам еще далеко до НАТО, США. Но все равно в армии все гораздо лучше, чем было в самом начале войны", - говорит Якимчук.

"Часто скандальная застройка или какая-то сомнительная канитель не проходит без участия АТОшников"

Если раньше к защитникам Украины относились преимущественно очень хорошо, то сейчас стало больше тех, кто воспринимает вернувшихся с войны скептически. Но у таких мыслей есть реальные причины, считает Павел.

"Когда я ехал в АТО еще в 2014 году, то не проезжал и десяти километров, чтобы мне кто-то не моргнул аварийкой, не посигналил или не помахал рукой. Я ехал и радовался! Гордился тем, что я солдат. А на сегодняшний день в Киеве часто скандальная застройка или какая-то сомнительная канитель не проходит без участия АТОшников. Туда приходят и какие-то непонятные АТОшники, и понятные. Приходят и реальные военные, которые прошли войну и которых можно уважать. Но они пришли со стороны застройщика! Можно вспомнить период, когда афганские организации превращались в самые настоящие ОПГ. Люди, как и тогда, понемногу начали "кормить" батальоны. Сами застройщики говорят: “Мы вам помощь возили в 2014м. А вы нам, б***ь, разве теперь не поможете?”. И вместо того, чтобы послать застройщика нахер, некоторые идут. Очень плохая тенденция", - отмечает Павел.

Фото: "Когда я ехал в АТО еще в 2014 году, то не проезжал и десяти километров, чтобы мне кто-то не моргнул аварийкой, не посигналил или не помахал рукой" - Павел Якимчук (facebook.com/pavel.yakimchuk)

Еще одна проблема военных - разрозненность в действиях после возвращения из АТО. Даже тогда, когда многие, казалось бы, отстаивают общую идею.

"Например, служили ребята взводом. А взвод - это 12 человек. Создали союз, когда вернулись. И получается, что таких союзов теперь нереально много. Каждый требует что-то свое. В идеале - нужно держаться вместе. Объединяться, подписывать меморандумы о сотрудничестве. Но часто, бывает, за усадить за один стол разных военных просто невозможно! Как-то уже становился вопрос объединения, но многие стали включать заднюю. Во-первых, не все служили на передовой, есть и тыловое обеспечение, например. И каждый приносил пользу по-своему. А сейчас многие меряются тем, кто больше воевал. Кто больше сепаров кошмарил и пачками косил", - рассказывает Якимчук.

"Проще самому что-то делать, чем льгот требовать"

На сегодняшний день власть не может обеспечить обещанными льготами даже семьи погибших, инвалидов войны, говорит Якимчук.

"Если власть не помогает семьям погибших, то как я, здоровый мужчина, приду требовать для себя какие-то льготы? Мне стыдно, и я так делать не собираюсь. Плачу коммунальные сам. Практически не пользовался льготами. Как-то проехался на поезде, а один раз вообще шиканул - слетал внутренним рейсом на самолете! Я как-то потерял удостоверение УБД, и пришлось пройти семь кругов бюрократического ада, чтобы его возобновить. Проще самому что-то делать, чем льгот требовать", - высказывает свое мнение Павел.

Главное, что стоит радикально изменить в первую очередь - это пассивность власти в помощи военным, говорит он.

Фото: “Если власть не помогает семьям погибших, то как я, здоровый, приду требовать для себя какие-то льготы?” - Павел Якимчук (facebook.com/pavel.yakimchuk)

"Власти нужно, наконец, на четвертом году войны определиться, что делать с ветеранами. Которых, кстати, все больше и больше. А делать что-то придется. Ведь через три года, когда у меня начнет ломать спину от бронежилета весом пятнадцать килограмм, я начну подумывать про свою обеспеченную старость, то не буду церемониться. Я пойду поднимать всех, устраивать митинги. А все почему? Потому что сейчас нашей власти по барабану", - подчеркивает он.

Но при этом, по его словам, во многом КГГА участникам АТО идет на встречу и пытается решить их проблемы.

"Власть в Киеве, конечно же, не против помогать ветеранам, - добавляет Павел. - Но тут сразу включается много факторов. Например, мэр без решения сессии не может выделить ни одного квадратного сантиметра земли. А депутаты за это не всегда голосуют. Иногда требуют даже отдать им часть участков".

В то же время, по его словам, сейчас много военных требуют от власти выделить им участки земли именно в Киеве. Но он напоминает, что что “свободной” земли в городе практически нет, и не всегда все зависит только от какого-либо чиновника.

"Один военный живет на Лукьяновке, и требует от КГГА землю тоже на Лукьяновке. Но откуда ее там взять? Нужно исходить из реальной ситуации и просто подумать, что не всегда все зависит от конкретного человека", - говорит Павел.

Александр Васильченко, лейтенант, позывной "Василёк". Офицер отделения специального назначения 12 ОМББ ВСУ. Доброволец первой волны. Мобилизирован в марте 2014 года. В АТО - с сентября 2014 по март 2015 года. После возвращения в Киев - Глава киевского городского союза ветеранов АТО Подольского района. С 2016 года записан в резерв первой очереди 95 бригады ВДВ

Фото: “Лекарства военным приходится покупать за свой счет, конечно же. Тогда о какой бесплатной медицине мы говорим?” - Александр Васильченко (из личного архива Александра)

"Есть парадокс: финансирование армии вроде и растет, но при этом обеспечение все не меняется. Модернизации техники вообще не видно. Во всяком случае, в тех частях, которые я видел. 95 бригада – это флагман наших воздушно-десантных войск. Думаю, в первую очередь финансирование должно идти именно туда. Но и там не все идеально", - высказывает свое мнение Александр Васильченко. - современная украинская армия понемногу возвращается к состоянию мирного времени, когда обеспечению и решению проблем военнослужащих уделяют все меньше внимания".

"Если снова будет мобилизация, предприятие не готово вас отпускать"

Тем временем у вернувшихся с фронта ветеранов АТО проблемы остаются те же, что и были с самого начала конфликта с Россией, говорит Александр.

"Прежде всего это проблемы с работой. Многих с работы уволили сразу, как только те ушли на войну, или же через какое-то время. Много кто перешеш на неофициальную работу. Побаиваются брать, когда те приходят на собеседование. Говорят, мол, “вот вы вернулись, значит числитесь в оперативном резерве. У вас повестки, сборы. Если снова будет мобилизация, то предприятие не готово вас отпускать”. Плюс – некоторые считают, что люди вернулись из АТО с психологическими проблемами. И правда, у многих проблемы есть, но по количеству в этом плане участники АТО мало чем отличаются от обычных людей. А у работодателей стереотип все равно срабатывает", - объясняет он.

Вернувшиеся с войны могут столкнуться с проблемами медицины, если в мирной жизни им понадобится лечение. Помочь ветерану АТО обычно хотят чаще частные, чем государственные больницы. В частном порядке многие клиники делают для участников АТО большие скидки или берут их на лечение бесплатно. Помогают и волонтеры.

"Официально чиновники говорят, что с обеспечением медикаментов все хорошо. Но лекарства приходится покупать за свой счет, конечно же. Тогда о какой бесплатной медицине мы говорим?", - добавляет Александр.

За последние несколько лет улучшилась ситуация с путевками в санатории. Каждый участник АТО официально имеет право на санаторно-курортное лечение, добавляет Александр. Если раньше выдавали путевки под конкретные даты и предоставляли мало выбора, то сейчас во многих случаях уже можно выбирать, куда именно ехать.

"Раньше часто отправляли, куда люди вообще не хотели. Например, в январе в Одессу. Для этого нужно собрать определенное количество справок, а для справки - пройти множество врачей. Не каждый хочет и может этим заниматься. Особенно когда есть военный, которому после ранений тяжело ходить", - поясняет он.

"Лучше всего действует терапия, если ее проводит не психолог, а сослуживец, с которым человек прошел войну"

Если ранения и заболевания у участника АТО связаны с войной, то он должен подтвердить это у врача в военной части.

"В 2014 году этого почти никто не делал. В первые месяцы войны многие даже не задумывались над этим. Но сейчас с этим стало лучше. Но, в то же время, от государства реальной помощи дождаться трудно. Особенно если это касается психологической помощи", - рассказывает Александр.

Фото: “Люди бросали работы, останавливали годами налаженный бизнес. Приходят и понимают, что в стране мало что изменилось. И многим не за что даже теперь жить” - Александр Васильченко (из личного архива Александра)

"Даже те, у кого есть серьезные проблемы, мало хотят общаться с психологами. Им ребята не особенно доверяют. Лучше всего действует терапия, если ее проводит не психолог, а сослуживец, с которым человек прошел войну. У нас несколько активных ребят прошли специальные курсы взаимопомощи и пытаются в Союзе ветеранов АТО проводить встречи с теми, кому такая помощь нужна. Садятся за стол и за чашкой чая каждый говорит о том, что наболело. Тут важно друг другу доверять и не держать друг от друга секретов", - поясняет он.

У многих военных появляются психологические проблемы из-за крушения надежд и несоответствия реальной жизни их представлениям в то время, когда они шли на фронт защищать Украину от агрессора, говорит Саша.

"В 2014 году на войну шли с сильными идеями защитить и изменить страну. А потом возвращались и видели, что жизнь осталась такой же. Огромные тарифы, коррупция. А при этом на Востоке стреляют и убивают людей. У военных как будто случается “разрыв шаблона”. Причем это у искренних патриотов Украины, у тех, кто шел на войну добровольцем. При этом люди бросали работы, останавливали годами налаженный бизнес. Приходят и понимают, что в стране мало что изменилось. И многим не за что даже теперь жить. Государство декларирует, что что-то какая-то помощь идет. Но на практике ребята ее не видят", - добавляет он.

У многих бывших участников АТО - большие проблемы с алкоголем, добавляет он.

"Ребята возвращаются с войны, начинают пить. Семья своего военного жалеет, помогает деньгами, все за него делает. Его такая ситуация постепенно начинает устраивать, и он не особенно-то и стремится устроиться на работу. Мы приводим его на тренинги, на занятия. А на тренингах говорит, что у него все хорошо, и ему не надо никак помогать. Из такого состояния человека тоже нужно выводить, но далеко не всегда он сам этого хочет. Пытаемся привлекать ребят к проектам по работе с детьми, чтобы чувствовали себя нужными обществу".

Но сложнее всего тем, кто из-за сильных ранений не может ходить и вести полноценный образ жизни, считает военный.

Фото: “Пытаемся привлекать ребят к проектам по работе с детьми, чтобы чувствовали себя нужными обществу” - Александр Васильченко (из личного архива Александра)

"У нас есть знакомый ветеран АТО, который имеет инвалидность. Он не может ходить, и поэтому постоянно находится дома с пожилой мамой. Живут на его пенсию по инвалидности. Он чувствует себя запертым в четырех стенах! Это очень угнетает, и выезды на улицу для него - сродни празднику! Как-то попросил нас повезти его на рыбалку. Мы тут же организовали для него рыбалку на живописных озерах. Человек получил массу удовольствия! Иногда почувствовать себя лучше помогают вот такие простые вещи", - объясняет он.

"Нам чужих не надо!” "Какие же это чужие? Это же семьи погибших, которые вас и нас защищали". "Но ведь люди-то не местные!"

Есть постановление Кабинета Министров, согласно которому каждый участник АТО может бесплатно пройти какие-либо курсы.

"Это могут быть курсы английского, или вождения, например. Или курсы, где можно получить рабочую специальность – обучиться на токаря, слесаря. Но на практике это редко помогает найти работу", - говорит Александр.

Отдельные проблемы связаны с невыполненными обещаниями чиновников, напоминает он.

Фото: “Военный - престижная профессия в Америке. Но у нас она часто вызывает негативное отношение самих же украинцев” - Александр Васильченко (из личного архива Александра)

"У многих украинских политиков есть привычка сначала красиво рассказать и пообещать, а потом ничего не делать. Это у наших ребят вызывает наибольшую неприязнь. Мы не раз бывали на заседаниях в КГГА, где решались вопросы выделения земли участникам АТО. Как-то собирались выделить участки в Быковне - поселке под Киевом недалеко от метро Лесная. Власть вроде как не против. Но на заседание земельной комиссии Киевсовета приехали люди из Быковни и буквально устроили бунт! Вступили категорически против того, чтобы давать землю военным в их поселке. Напрямую говорили: "Нам чужих не надо! Мы сначала просто не поняли, что они имеют в виду. Спросили: "Какие же это чужие? Это же семьи погибших, которые вас и нас защищали". А те отвечали: "Но ведь люди-то не местные!". Представьте, каково это было слышать тем, кто шел защищать Украину в 2014 году!".

По другим селам под Киевом наблюдается похожая ситуация, добавляет он.

"Ребята, которые туда приезжали, говорят: их в селах вообще не воспринимают. Людям, конечно же, надоела война. И гражданские не всегда представляют, что же военным приходилось пережить во время войны. Военный - престижная профессия в Америке. Но у нас она часто вызываете негативное отношение самих же украинцев", - подводит итог Александр.

Александр Русаков. Первые десять месяцев пребывания в АТО служил в 101 ОБрО ГШ ВСУ на позиции стрелка роты огневой поддержки. Затем - дальномером на ЗУ - 23-2. В АТО был 385 дней.

Фото: "Некоторые бойцы повторно уходят уже служить на контракт, избегая проблем на гражданке" - Александр Русаков (facebook.com/oleksander.rusakov)

"Считаю, что трудности при трудоустройстве испытывают те, кто переоценивает свое участие в АТО. Такие люди, сталкиваясь со стандартными вопросами при трудоустройстве, отвечают на них в новой, приобретенной на войне манере. Например, “я воевал - мне все должны”, и так далее”, - говорит Александр Русаков. - При этом я согласен, что адаптация к мирной жизни у многих происходит достаточно трудно. Но при этом каждый случай - разный: кто-то сам адаптируется, кто-то с помощью государства или волонтеров, а кто-то не предпринимает для этого вообще никаких шагов".

"Как бы я смотрел в глаза своей дочери, если через лет 10 она бы спросила: "Пап, а что ты делал, когда война была?"

После возвращения с фронта Александр Русаков с проблемами при устройстве на работу не сталкивался.

"У меня таких проблем не было. Хотя случаи слышал от ребят. Мне повезло с компаниями в которых я работал/работаю. Они достаточно патриотичны и относятся к воевавшим ребятам с уважением. Я был закреплен на работе, поэтому и трудностей не было. Но в последствии спустя пару месяцев я уволился, когда работал в "Фокстроте" заместителем управляющего магазина. Уволился, ведь чрезмерное нервное напряжение я уже выдерживать не мог так, как раньше", - рассказывает Александр Русаков.

Война и армия в частности меняет людей, говорит он.

"В некотором плане я на год стал "узкозадачным": есть задача, есть враг впереди и свои сзади, и более никаких отвлекающих факторов. Когда вернулся на гражданку, то было нелегко справиться с ворохом накопившихся проблем. Плюс ко всему - я отвык жить по-граждански: тут нужно много ездить, бегать, решать кучу всего. Поэтому некоторые бойцы повторно уходят уже служить на контракт, избегая проблем на гражданке. Мне помогло то, что я переосмыслил немного свою жизнь. Решил делать только то, что мне хочется. Начал рисовать, фотографировать, писать стихи. Это и дало мне толчок к новой жизни в старой среде", - вспоминает Александр.

Фото: "Бойцы, которые вернулись с войны и начали пахать - достойнейший пример для подражания!" - Александр Русаков (facebook.com/oleksander.rusakov)

Александр становился свидетелем случаев, когда в мирном Киеве люди воспринимали военнослужащих резко негативно.

"Действительно было немало случаев, когда я сталкивался с знакомыми людьми, которые чуть ли не в форме обвинения мне говорили:"За что ты там воевал?! Это не наша война, это все игры политиков". На это я всегда спокойно отвечал: “Я не виню того, кто не пошел туда. Это их дело и их выбор, но и нечего мне тут рассказывать и пытаться убедить, что мой выбор неправилен. Да и вообще, как бы я смотрел в глаза своей дочери, если через лет 10 она бы спросила: "Пап, а что ты делал, когда война была?". Я смотрю на мир достаточно адекватно и упоминаю о службе в АТО только в случае, если меня об этом спрашивают", - говорит Александр.

"У ребят нет рук, ног, они на протезах, но нашли себя в жизни! У них есть сила духа и желание жить"

Некоторые вернувшиеся с войны участники АТО говорят, что разочаровались в том, что происходит в мирной жизни. Мол, коррупция как была, так и осталась. И многие из-за такого диссонанса хотят вернуться обратно к своим сослуживцам на войну. Но у Александра на этот счет – другое мнение.

"Буду объективен: так говорят те, кто не готов взять ответственность за решение многих подобных вопросов на себя. Я всегда говорю о примере Польши, которая к сегодняшнему уровню жизни шла почти сорок лет. Мы сейчас на первом этапе - третий год. О каких скоротечных изменениях может идти речь? А возвращение в АТО может быть по двум причинам - желание служить дальше, расти по карьере в армии. Например, человек нашел себя именно в этом. И вторая причина - побег от проблем, нежелание справляться с трудностями гражданской жизни. Позитивных примеров адаптации не меньше, чем негативных. Взять, к примеру, бойцов, которые недавно брали медали на всемирной олимпиаде ветеранов! Это же сила?", - подчеркивает Александр.

Фото: "Польша к сегодняшнему уровню жизни шла почти сорок лет. Мы сейчас на первом этапе - третий год. О каких скоротечных изменениях может идти речь?" - Александр Русаков (facebook.com/oleksander.rusakov)

Он напоминает: многие уже давно наслышаны о примерах бизнеса, который начинали открывать ветераны АТО после возвращения с войны.

"Почему не взять примеры с ветеранского бизнеса? Они постоянно публикуют вакансии и приглашают своих же к сотрудничеству, берут бойцов на работу. Бойцы, которые вернулись с войны и начали пахать - достойнейший пример для подражания! Но это уже конкретно от человека зависит: если ты хочешь работать, тебя ни один статус не остановит!", - говорит Александр Русаков.

Даже несмотря на сложные ранения на войне, бывшие военнослужащие смогли не потерять оптимизм и найти себя в мирной жизни, говорит он.

"У ребят нет рук, ног, они на протезах, но нашли себя в жизни! У них есть сила духа и желание жить. А есть еще достаточное количество тех, кто ничего не хочет делать, а способен лишь жаловаться на все и всех вокруг и избегать волевых решений. Ну, это уже их дело, впрочем", - добавляет Александр.